Бездомный — это не приговор

Когда на улице за минус 25, а то и за 30 градусов по Цельсию, мерзнут все.

Хуже всего приходится бездомным - людям, волею обстоятельств выкинутым на обочину жизни. Иногда они расплачиваются собственным здоровьем и инвалидностью, а кто-то — и жизнью.

В такие дни (и особенно вечера) наплыв, как говорят в официальных инстанциях, лиц без определенного места жительства увеличивается, и различные социальные центры, как государственные, так и некоммерческие благотворительные, работают с полной нагрузкой. В февральские холода корреспонденты «МК-Урал» побывали в муниципальном бюджетном учреждении «Комплексный социальный центр по оказанию помощи лицам без определенного места жительства», пообщались с руководителем учреждения Михаилом Гахом, а также с его подопечными. Отчет — перед вами.

Истории специалиста

На улице бодрящие минус 27, встреча и экскурсия назначены на полдесятого утра. «Сначала оперативка с девяти часов, а потом будет время и пообщаться с вами, и провести по центру», - на том мы и договорились с Михаилом Станиславовичем накануне.

В учреждении утром нас встречает доброжелательный, подтянутый мужчина - директор центра; знакомимся, прошу рассказать, как вообще строится работа. Как принимают контингент, что нужно, чтобы попасть на довольствие, сколько лиц и какое время постоянно проживает в центре? В общем, начинаем с самого начала. Все это нам, думается, как и большинству читателей, в диковинку.

- Михаил Станиславович, расскажите, с чего начинается работа с потенциальными клиентами вашего учреждения? Вот приходит человек, наверное, бывает всякое...

- Конечно, у нас всегда требуется индивидуальная работа с каждым нашим посетителем. Сначала человек с улицы попадает на санобработку, затем поживет в карантине какое-то время. Там сдает анализы, с ним предметно работают и врачи, и психологи. Каждый клиент обеспечивается комплектом постельного белья, мылом, горячим обедом. Нетрудоспособные получают дополнительное питание. Сразу же мы заводим вот такое личное дело на каждого (показывает папку с личным делом, индивидуальным планом реабилитационных мероприятий).

- Что может служить препятствием для заселения в ваш центр?

- Здесь есть определенный перечень противопоказаний, связанных со здоровьем и состоянием обратившегося. Это заразные кожные заболевания, венерические, острые инфекционные заболевания, а также острые психические расстройства. Человека с острыми психическими расстройствами мы, конечно же, пытаемся направить в специализированное учреждение. Также противопоказанием для принятия на обслуживание в социальный центр является туберкулез легких, такие граждане тоже направляются в соответствующие медицинские учреждения.

- Слышал, что принципиально не работаете с людьми в алкогольном или наркотическом опьянении?

- Разумеется, тут не может быть никаких компромиссов. Обращаться в наш центр необходимо абсолютно трезвым, без признаков алкогольного и наркотического опьянения. Это правило.

- Понятно. Ну вот пришел к вам постоялец, прошел все проверки, а дальше что? Как вы его размещаете, что делается? Насколько понимаю, у вас оказываются люди самых разных возрастов, у всех собственная специфика, как строится работа с ними?

- Прежде всего, как я сказал, заводится личное дело на каждого. Кто-то лишился жилья в силу разных причин, но вполне трудоспособен, приходит с документами, ему просто необходимо время для решения жилищного вопроса и трудоустройства. Это один случай и самый легкий. Другой долгое время жил на улице в буквальном смысле слова, не имеет паспорта, вообще ничего, бывает, что приходят с серьезными проблемами со здоровьем. Это может быть то же обморожение, например. Приходят освободившиеся из мест лишения свободы — тоже принимаем. В общем, разные истории у всех. Некоторые женщины, освободившиеся и обратившиеся в центр, теперь, к слову говоря, в нем и работают. Санитарками, уборщицами. Это стабильная, оплачиваемая работа.

- Какое время люди могут пребывать в центре?

- По закону не более 30 дней в году бесплатно, дальше услуги центра предоставляются уже на коммерческой основе, все это определено законодательно. В отдельных случаях по решению управления соцразвития Челябинска срок может быть продлен до 90 дней по социальным показаниям. Наша задача — помочь человеку, если он нуждается, снять эмоциональный стресс от ситуации, в которой он оказался, оформить все документы при необходимости. Бывает, что восстанавливаем право на пенсию, устраиваем на работу по возможности. И стараемся помочь человеку вернуться к полноценной жизни в обществе. Ну что, пройдемся по центру?

- Да, конечно, мы хотели бы пообщаться, посмотреть, как живут ваши подопечные...

История постояльца

Пройдя по стерильному коридору, где справа и слева, как в больнице, находятся отдельные палаты, мы с Михаилом Гахом заглянули в несколько из них. Постучавшись, заходим в женскую. Обстановка действительно больше всего напоминает больницу: в небольшой комнате четыре кровати, несколько женщин предпенсионного или пенсионного возраста, одна с ярко выраженной инвалидностью. Как выяснилось, обратилась недавно, с ней как раз сейчас активно работают специалисты центра, помогают оформить документы, в том числе на инвалидность.

Во всех комнатах, кстати, мы видим холодильник, телевизор, может, и не новые, но работающие. Встреченные нами в коридоре реабилитанты опрятны, снуют, кто-то с полотенцем и банными принадлежностями, по своим делам. На нас поглядывают внимательно и с осторожностью, общаться, кстати, многие не стремятся — то ли стесняются внимания, то ли чего опасаются (по собственному опыту знаю, что журналистов не очень жалуют заключенные и все, кто оказался выкинут из привычной среды. - Авт.).

Заходим в другую комнату, знакомимся, предлагаем трем постояльцам поговорить. Двое, которые помоложе, отказываются сразу, ничего не объясняя: не хотим, мол, и все. А присесть нас за стол приглашает пожилой, но крепкий мужик. Петр Петрович Мартыненко, бывший военный, пенсионер. Взгляд открытый, никакой забитости в глазах, как бывает у бездомных даже более молодого возраста, нет и не наблюдается, разговаривает абсолютно нормальным русским языком. Как выясняется, на инвалидности, сначала дали вторую, теперь перевели на третью группу. Петр Петрович как раз из тех, кто вначале обратился в центр из-за нужды, а теперь проживает на условиях постояльца, ну, как в гостинице, что ли, бюджетного типа...

- Сначала служил в Вооруженных силах, помотался по стране от Украины до Дальнего Востока, работал и в Сибири, и в Казахстане. С женой разошлись, дети остались с ней на Украине: в забытый богом гарнизон на Дальнем Востоке не каждая поедет, вот и она не поехала. Потом не сложилось уже с другой женщиной здесь, в Челябинске, так вот и остался без своего угла. Спасибо, что есть возможность таким, как я, где-то на первое время перекантоваться, что называется, снова встать на ноги, - рассказывает свою в общем-то обычную повесть наш собеседник.

И то сказать, сколько таких людей, родившихся и большую часть жизни проживших в разных уголках 1/6 суши, после перестройки вынуждены были перебираться в Россию, где их, собственно, никто не ждал, да и не ждет до сих пор? Их, по самым скромным подсчетам, сотни тысяч, некоторые утверждают, что миллионы. Родине-матери они, в общем-то, не нужны.

Петр Петрович говорит, что сейчас ждет плановую операцию, что позволит ему вернуться к полноценной трудовой деятельности. Руки, мол, у него всегда из того места росли, откуда надо, не пропадет. Кстати, говорит, что когда-то в 90-е работал в челябинской администрации, в общем отделе, в команде тогдашнего мэра Вячеслава Тарасова. По злой иронии судьбы в то время Петру Петровичу было предложено... возглавить только-только создававшийся центр, где он ныне находится. Он отказался, а сейчас вот сам все-таки пришел сюда, но уже в качестве постояльца. Как кто-то из писателей заметил, у жизни иногда бывают удивительные гримасы.

Осторожно спрашиваю, как все будет дальше? И получаю удивительно оптимистичный в данных условиях ответ. Собеседник, хитро прищурившись, отвечает, что рецепт собственного возвращения в жизнь у него имеется. Говорит, что если все получится, то сможет работать, и на пенсию и заработок думает приобрести небольшой дом, возможно садовый.

- А там я его превращу в полноценный дом, в этом я уверен, главное, чтобы здоровье не подвело, - делится сокровенным Петр Петрович.

- А сейчас по так называемой дачной амнистии даже можно оформить там же прописку? - вспоминаю я.

- Вот именно, а это уже возможность спокойно прожить старость в своем углу, - подтверждает собеседник.

Мы прощаемся, и, покидая учреждение, мне подумалось, что очень хочу такого вот хеппи-энда для Петровича. Как и для прочих постояльцев, конечно же, но в нашем случае меня лично привлекает воля к жизни, несломленность Мартыненко, даже, если хотите, программа на собственное будущее. Все-таки у многих клиентов Михаила Станиславовича эти качества отсутствуют напрочь, кое-кто, кстати, возвращается к нему в центр с периодичностью раз в несколько месяцев, снова без документов, без паспорта и без всяких дальнейших перспектив.

Но тут уж каждый выбирает дорогу и судьбу самостоятельно...