Бездомная журналистика

Профессиональная журналистика страдает от нашествия любителей и ищет способы выживания в новом мире, где журналистом может быть каждый. Дошло до того, что журналистикой теперь занимаются даже бездомные. В Вашингтоне и некоторых других городах США выходит уличная газета, в которой бездомные пишут о проблемах бездомных, а потом сами же свою газету и продают, чтобы подзаработать деньжат.

Началось все в 2003 году, когда двое волонтеров предложили американской Национальной коалиции в поддержку бездомных издавать в Вашингтоне газету Street Sense. «Бизнес-модель» выглядит примерно так. Бездомному, желающему продавать газету, бесплатно дают десять экземпляров. В шапке издания указана цена — 2 доллара (за 16 полос формата A3 это очень дорого — The Washington Post стоит $1,25 за 40 и более полос формата А2). При этом 2 доллара — цена рекомендуемая (suggested donation), и продавец обязательно напомнит, что деньги пойдут на поддержку бездомных, поэтому можете пожертвовать больше.

На самом деле вся выручка идет этому самому продавцу, или вендору, как они его называют. Затем бездомный может вернуться в редакцию и взять еще газет, на этот раз заплатив за каждую по 50 центов. Эти деньги пойдут на оплату полиграфии и небольшого штата редакции (5 человек). Потом бездомный может вести свой бизнес: берет газеты по 50 центов, продает, когда хочет и где хочет, по 2 доллара или дороже — как сумеет. В общем, первые бесплатные 10 экземпляров — это как бы стартовый капитал, подъемные для начала «бизнеса».

Руководство проекта сообщает, что активные вендоры таким образом зарабатывали в среднем по 45 долларов в день. Но это было при прежней цене газеты — до Нового года редакция выдавала ее вендорам по 25 центов, а рекомендованная цена продажи была 1 доллар. Сейчас доходы продавцов, наверное, вырастут. 45 долларов в день для бездомного — очень неплохо. В недавнем обращении к Конгрессу Обама призвал установить минимальную часовую оплату труда на уровне 9 долларов.

Конечно, текучка среди вендоров высокая, бездомные — народ не самый дисциплинированный. Некоторые берут стартовые 10 экземпляров и пропадают. Тем не менее с редакцией постоянно сотрудничают 60 и больше вендоров. Все они указаны на сайте издания, то ли для почета, то ли ради лучших продаж. Кроме того, в газете пишут: «Покупайте Street Sense только у вендоров с бейджами». То есть у «легальных дистрибьюторов». Борются, значит, с пиратской дистрибуцией. И народ покупает. Газета примелькалась, горожане ее знают.

И все же смысл проекта не сводится к деньгам. Даже список вендоров на сайте — это подборка историй. Среди них есть люди с высшим образованием, есть творческие натуры с признаками непутевости и есть, конечно, классические бродяги. Смысл проекта, по мнению инициаторов, выходит далеко за пределы материальной поддержки этих людей. Бездомные получают позитивный опыт самореализации, который разрушает стену, отгородившую их от общества. Газета дает каждому возможность не просто социализироваться, но принять участие в настоящем бизнесе и даже почувствовать свою социальную значимость.

В перечне задач издания так и указано:

• распространять газету, написанную самими бездомными;
  
• дать бездомным возможность высказаться;
  
• дать им возможность подзаработать денег, продавая свою газету;
  
• поддержать связь бездомных с остальным обществом;
  
• просвещать общество по проблемам бедности и бездомности.

Так что плата прохожего — это не подачка нищим, это пожертвование проекту и его «активистам». Моральная составляющая для вендоров очень важна. «Street Sense дает тебе уверенность в своих силах и реально помогает обрести почву под ногами», — говорит одна участница проекта. «Я бездомный, но не беспомощный, — говорит другой. — Ты предлагаешь людям купить Street Sense не потому, что они жалеют тебя, а потому, что они видят, что ты работаешь и зарабатываешь».

В газете публикуются специальные купоны дополнительных пожертвований. Можно направить пожертвование конкретному вендору, который тебе понравился, или заказать доставку свежего номера домой, и конкретный вендор будет приносить его тебе на порог. Сами вендоры, как в нормальном бизнесе, понимают зависимость «бонусов» от «сервиса». Они очень вежливы и общительны. Они не просто обучены речовкам (для них проводят тренинги), но и реально чувствуют себя активистами социального проекта и гордятся этим.

О контенте. Редакция утверждает, что половина текстов написана бездомными. Действительно, многие заметки подписаны именем и словом «vendor». Но опытный редакторский глаз, конечно, определит «заавторские» тексты. Вот, например, некий вендор пишет в заметке о темнокожей спортсменке 50-х годов. Она сталкивалась с расизмом, но выигрывала Олимпиады, и этот вендор гордится ею. Такие заметки скорее подписаны, нежели написаны бездомными. Однако что значит для такого человека публикация в «настоящей» газете, да еще с подписью и фотографией? Это событие, которое может перевернуть его судьбу. Если звездная болезнь не сгубит.

Просматривать материалы довольно интересно, это своего рода этнографический туризм. Они читаются как послание из другого мира, из другой социальной группы. Попадаются интересные истории из жизни улицы. Вот, например, одна распространительница пишет о том, что на углу, где она продает газеты, часто происходят ДТП, поскольку там разрешен поворот на красный свет. Тема актуальная, такие и должна поднимать городская газета, да и подано живо.

Street Sense публикует городские новости, новости социального, скажем так, слоя, личные, иногда любопытные, истории вендоров, а также их художественные рассказы и даже стихи, которые, надо сказать, привлекают внимание своей безыскусной простотой. Есть страничка с кроссвордами, страничка с объявлениями и адресами разных социальных служб. Помимо самих бездомных-вендоров с газетой сотрудничает около 45 волонтеров — журналисты, юристы, соцработники, студенты.

В 2012 году выручка Street Sense составила 250 тысяч долларов. Из них 182 тысячи — пожертвования, 50 тысяч — продажа копий и 15 тысяч — реклама (которую тоже можно рассматривать как форму пожертвования). А потратили на штат и производство 233 тысячи. То есть проект «окупается», с учетом пожертвований. Наверное, корректно будет сказать так: бизнес-активность самих вендоров, как и идея проекта в целом, — это лишь отчасти бизнес, но в основном все-таки хороший повод, чтобы привлекать пожертвования, которые в финансовом плане превосходят коммерческую составляющую. На самом деле проект Street Sense — это в чистом виде реализация поговорки о том, что надо дать бедняку не рыбу, а удочку. Пожертвования в этом проекте идут именно на удочку.

Street Sense — одна из 20 уличных газет в США. Эти издания даже объединены в ассоциацию — The North American Street Newspaper Association (NASNA). А по всему миру выпускается около 90 подобных изданий.

Рассматривая Street Sense, подумал о COLTA.RU. Для культуры, как и для бездомных, тоже, наверное, можно было бы придумать что-то подобное (вспомнилось не к месту из классика: «Алло, это говорит поэт Бездомный из сумасшедшего дома»). Чтобы деятели культуры сами о культуре писали и сами же продавали, а прохожие поддерживали их трудовым рублем. Заодно это устраняло бы стену между ними и субсидирующим их обществом. Собственно, краудфандинговый проект COLTA.RU ведь как раз в этом духе, правда?

Есть у Street Sense, однако, одно важное отличие: материальный носитель. Нужно что-то такое, что можно физически дать в обмен на пожертвование. Некий ритуальный меновый предмет, на котором как бы конденсируется материальная и символическая ценность проекта. В интернете это невозможно. Не зря COLTA.RU ввела в оборот «акции», благодарственные авторские артефакты с автографами, билеты на культурные мероприятия. Это стоит развивать. Но только процедура обмена должна быть не такой сложной. Вот Street Sense на улице встречают и покупают, не прилагая специальных усилий.

Есть еще важная для будущего журналистики черта, объединяющая Street Sense и COLTA.RU. Такие проекты продают контент и ЧТО-ТО ЕЩЕ. Какое-то социальное участие. Можно ли эту активность вообще считать журналистикой? Или журналистика — лишь рабочий инструмент, почва для проращивания некоего иного социального замысла?

Как раз журналистскую составляющую проекта сконструировать несложно. Куда сложнее придумать и воплотить это самое ЧТО-ТО ЕЩЕ, за что люди отблагодарят вниманием, участием и деньгами. Роль СМИ всегда была важна, но раньше к ней прилагался еще и контент как товар. Теперь, кажется, ценность СМИ все больше сводится к роли, к чему-то клубному или символическому, тогда как контент уже непонятно чей и выветривается после первого же копипаста. То есть он, конечно, должен быть, но его одного уже недостаточно. В общем, эта история учит нас, что не в контенте счастье.